Не так давно одного из наших хороших друзей забрали в армию. Попал он в Севастополь, будет теперь плавать на корабле-разведчике по Черному морю.
Что знаменательно сей изумительный товарищ не ленится вести записки о своей нелегкой армейской жизни. Эти записки он отправляет своей девушке, а та доводит их содержание до общественности, которую интересует судьба Валерки.
Я конечно понимаю, что вам врятли интересно это читать, но все равно помещаю эти записки на своем дневнике, так сказать для себя.
читать дальше
Дневники матроса Вэйлора (Часть1)
Дорогие друзья!
Надеюсь, почта нашей необъятной Российской Федерации, и Украины, как и карман простого матроса Волкова, окажутся достаточно надежны, чтобы донести до вас эти записи.
Так же надеюсь, что вы сочтете их интересными.
Пишу я это так же и для того, чтобы сохранить, или хотя бы попытаться это сделать, все впечатления, полученные от службы в Российской армии, а точнее, на Черноморском Флоте.

Военкомат
Приехал с утра в военкомат, конечно же, опоздал минут на пять. Поэтому пропустил несомненно полезную речь, которую задвинул начальник военкомата. Единственное,он порадовал тем, что срок нашей службы начинается со дня прибытия в военкомат, а не в воинскую часть, например. После вступительной речи всех отпустили на улицу покурить и попрощаться с родственниками. Потом нас загрузили в старомодный Пазик (всего нас было человек 10), который даже не мог самостоятельно завестись. Забавное зрелище. когда десяток призывников под ободряющие крики родственников и команды майора толкают свой Пазик, на котором поедут на службу.
На этом Пазике мы сначала съездили на флюорографию, которую умному мне пришлось проходить повторно, так как сделанную я оставил дома. После флюшки мы приехали на ГСП (Городской Сборный Пункт) на Введенский канал. Было прекрасное морозное утро, и ничто, как говориться, не предвещало беды.

ГСП
Вышли, нестройной толпой прошли через КПП, и вошли в небольшой зал, где сидело человек 50 народа, кто в гражданке, а кто уже в камуфляже. Нас обыскали, несколько злобного вида молодых людей в серой форме. У меня отобрали маникюрные ножницы и иголки с нитками (типа колюще-режущее). Потом мы сидели какое-то время в зале и смотрели кино, а потом нас начали развлекать. Мы прошли еще одну медкомиссию, такую же фиктивную, как и раньше. После этого прошли сеанс дактилоскопии. Это снятие отпечатков пальцев. Теперь преступления буду совершать только в перчатках *смеется*. Потом мы пообедали, ели несоленый борщ и рисовую кашу с салатом. Неплохо. Потом мы сидели и ждали, а вокруг нас ходили "купцы", изредка выкрикивая фамилии. И вот я дождался своего часа! Пришел человек из МЧС, назвал список фамилий, среди которых была и моя. Он нас построил в отдельном зале, и сверился со списком. В строю после переклички оказалось ДВОЕ Волковых! Спасатель долго сверлил взглядом свои списки, и изрек, что ему нужен Василий Викторович. мне пришлось уйти обратно в зал. Мы еще немножко посидели, потом нас сводили в отдельную комнату и сфотографировали. Для пафосных фотографий в зеленке и в кепке. Вот мои домашние удивятся!
А потом случилось событие, которое меня потрясло до глубины души. Подошел дяденька с нашивкой "Черноморский Флот", назвал по списку мою фамилию, забрал мой паспорт, и сказал, что я буду служить в Севастополе. после этого я сходил в туалет и за 50р. договорился взять у мента мобильник позвонить. Позже, когда я втихаря прочитал на столе у инспектора ведомость отправки, я понял, что вопреки всем словам и средствам я буду служить матросом. Смирившись с мыслью я сделал еще несколько звонков (оплата по таксе та же), записал на руке индекс, куда писать письма, и уселся ждать дальнейшего.
Нас переодели - выдали вонючие, древние как кал мамонта вещмешки с формой, нижнее белье (этакие пижамочки), бушлат, штаны, шапку и сапоги. Одетые на носки сапоги показали очень даже ничего. Одевались мы все (парней 20 примерно) в отдельной пустой раздевалке, а все свои одетые вещи скидывали в пустой бак с надписью НА ВЫБРОС. Кое как одевшись мы забрали свои пакеты и рюкзаки, построились и сели в автобус. Обычный маршрутный экарус. Часть людей, кто тащил только вещмешки, подрядили нести еще и коробки (очень хорошие коробки, как потом оказалось). Нам вроде говорили, что мы едем на Ладожский вокзал. Ничего подобного, нас привезли на Московский. В последний раз, стоя в строю, я оглядел родную Площадь Восстания, с нелепым обелиском и телевизором на стене. Сто сказать, конечно, было грустно. Поздний вечер, куча народу вокруг, ив мелькающих лицах прохожих мерещатся лица друзей.
Мы пришли на вокзал и в течении 15минутного ожидания я попросил у одного из призывников телефон и сделал последний, очень важный звонок.
Потом мы нестройной толпой пошли к поезду. Все смешались с родственниками, и в этот момент рядом очутилась и крепко взяла меня за руку моя сестра. Вместе с Агнаром она приехала на вокзал проститься. Агнар сунул мне телефон с зарядкой со словами: "Старый. Не нужен уже". А мы с Рианон долго-долго смотрели друг другу в глаза, когда я уже сидел в вагоне поезда, и когда он трогался.

Поезд
В поезде я сначала тупо сидел и грустил, а потом тупо завалился спать. Перед сном, пока не села батарея, я еще успел написать несколько сообщений. Эх... Этот телефон я буду вспоминать до конца своих дней.
Ночь я прекрасно спал на уютной нижней полке. Сон был крепок и очень полезен для психики. Засыпая, я хотел немного поплакать в подушку, но потом передумал.

На следующее утро я проснулся достаточно рано, но уже в бодром состоянии. Выспался. В поезде нас совсем не трогали, и ехали мы совершенно свободно.
Потом я побежал помыться, не одевая зеленки, прямо в "Белуге" (пижама, флотское, жаргонное). Это было самой роковой ошибкой. Потому что телефон, лежавший спокойно под матрасом, вырастил ноги и делся. Не знаю, кто у меня его увидел и позарился на него. Вряд ли кто-то из призывников, потому что в казарме я бы его увидел. Хорошо хоть, что осталась сим-карта, которую я решил сразу, с первого момента, хранить отдельно от телефона. Не зря, как оказалось.
Эх, телефона жалко до сих пор.
Целый день мы ехали в поезде. Нам раздали волшебные коробки с сух-пайком. Оказывается, армейская тушенка - самая качественная.
Весь световой день я смотрел в окно. Я сидел несколько отдельно от всех, и мне никто не мешал. Сопровождавшие нас майор и сержант тоже сидели сами по себе и нас не трогали. День был достаточно грустным. Смотреть в окно - в принципе очень меланхоличное занятие, а еще когда понимаешь, что каждый столб, проносящийся мимо, увеличивает расстояние от дома...
Ночью уснуть не удалось. Затерзали разные мысли.
подняли нас в три часа ночи. Мы позавтракали, умылись как могли, собрали немудреный скарб. В четыре часа утра мы прибыли в Севастополь. Он запомнился как город ярких фонарей, так как больше ничего в темноте разглядеть было нельзя.
Нас вывели из поезда, построили и довели до ворот части. Оказалось, что она находится в нескольких минутах ходьбы от вокзала. С железным лязгом за нами захлопнулись ворота.
Так мы оказались в Чистилище.

Пункт приема
После входа в это место я получил первое армейское жаргонное определение - запах. То есть меня тут как бы и нет.
Нас построили в темном пустом коридоре, так как вся часть еще спала. Мы вывернули все содержимое вещмешков на пол, и принимавшие нас два старшины проверили у нас наличие всех вещей по списку. Из вещмешков забрали все скоропортящиеся продукты.
Потом нас отвели на медкомиссию. Она была еще более фиктивна, чем две предыдущие, так как осматривали нас старшины. Тут же, стоя в очередном коридоре, мы заполнили наши мед-книжки.
После этого нас отвели в казарму. Построили в коридоре, и в очередной раз проверили наличие всех вещей и содержимое вещмешков. Тут уже определилось, что кто-то успел куда-то деть полотенца или платки. Из наших вещей забрали всякие печеньки-конфетки, щетки и крем для обуви, гражданское мыло, платки, и, самое страшное, носки с трусами. И если белугу еще можно носить на голое тело, то вот сапоги пришлось одеть на портянки. Та-дам!
Потом мы упаковали вещмешки, сдали в оружейку, нас построили и задали сакральный вопрос: "Кто-нибудь умеет шить?" После отрицательного ответа выбрали крайнего, им оказался веселый азербайджанец Азик, и он всех нас побрил. Если честно, новая прическа мне нравится.
После нас посчитали. Всего нас оказалось 24 человека. Прозвучала команда: "Кто с высшим - шаг вперед". Вышли три человека. Меня и дагестанца-кикбоксера назначили командирами отделений.
Потом нам раздали мочалки и тапочки (до сих пор умиляюсь, пляжные тапочки со звездой и надписью "Министерство обороны РФ"). А потом повели в баню. Огромный холодный зал с настенными скамейками, тазики, краны с водой. До сих пор вспоминаю момент мытья, как один из самых приятных, так как было это давно, и больше нас не мыли.
После бани нас отвели в казарму, построили, и забыли про нас до обеда (это еще часа два).
Сводили строем в столовую. Что удивительно, кормят тут очень даже хорошо. Три раза в день, первое и второе, всегда есть масло, а на обед еще и армейский салат какой-нибудь. Картошка с солеными помидорами, например. Пару раз давали молоко, один раз конфеты. Если честно, я набрал уже 5 кг веса. *улыбается*

Так потекли армейские будни. В пункте приема мы провели дней 5 времени, и были это очень хорошие дни. Старшины (это сержанты, только на флоте) постоянно на нас матерились, но не гоняли особо. (спать ложились попытки с третьей), почти никого не били (за очень редкими исключениями), да и те, кому попадало, виноваты были сами. Удар в грудь за неподчинение многократно повторенному приказу - не самая страшная кара.
На пункте приема нас явно не знали, чем развлечь. Не считая тех, кого забирали в наряд, основную часть времени мы стояли. Много спали (отбой в десять, подъем в половине шестого). Иногда нас развлекали. Мы прошли очередную медкомиссию. В этот раз у нас брали кровь, сделали ЕЩЕ ОДНУ флюорографию (третья, блин, за месяц). Сделали прививки. Еще нас водили для похождения барокамеры. В железной капсуле, где сидело человек 10 народу, доводили давление до эквивалентного погружению на 10 метров, и смотрели, кто как себя будет чувствовать. Пока мы шли к барокамере, немного посмотрели на город. (для этого теста пришлось выйти из части и спуститься к морю).
В пункте приема я дважды попадал в наряд по камбузу (даже в береговой части все определения - морские; так столовая - это камбуз, пол - палуба, комната - кубрик, туалет - гальюн и т.д.). На кухне детская моя психика была убита полностью. К примеру, представьте - ванная, до краев полная мелко порезанного чищенного картофеля. Тараканов, кстати, тут почти нет, и вообще тут весьма себе чисто.
Во время жизни в приемном пункте, да и сейчас, я наслаждаюсь погодой. В Севастополе мы догнали осень. Тут нет снега (только один раз шел град) и на деревьях еще полно листьев. Думаю, хорошая погода и погубила большинство из нас *смеется*. Ветер тут очень сильный, и все же осенний, а когда ты в течении часа стоишь в коридоре в шапке и бушлате, а потом весь мокрый выходишь на ветер... После отбоя шмыгает кашляет и перхает вся казарма.
В один из дней со мной поговорил главный старшина (то же самое, что старший сержант), вроде как главный в пункте приема. Говорил со мной минут 10, потом предложил остаться в качестве его помощника, а потом стать таким же старшиной, какие строили нас. Я согласился. Примерно через день после этого меня и еще двоих пригласил к себе командир части. Сказал, что ему нужны толковые люди, и предложил остаться в части, потом съездить на 45 суток в школу старшин (сиречь сержантскую) и потом провести какое-то время в резерве командного состава. Я опять согласился.

Время в пункте приема пролетело быстро. Все более-менее освоились, начали забивать на старшин. Образовалась банда из 7 человек (два дагестанца, азер, и еще четверо из каких-то южных стран). Начали строить казарму. Я послал их в пешее эротическое в первый же день, но до серьезного конфликта не дошло. Лидером этой группировки стал тот самый дагестанец-кикбоксер, назначенный командиром одного из отделений.
Самое страшное, что было в пункте приема - это кирзачи. Вместе с портянками, которые никто не умел завязывать, и с тем, что мы постоянно стояли, это привело к серьезным проблемам с ногами практически у всех. Кто-то сбегал в санчасть и перевелся на тапочный режим, но мне так было впадлу, и я носил сапоги до последнего.
Как завершающий этап пункта приема неизбежно пришел день ПТК (Производственно-Техническая Комиссия, или как-то так. Может профессионально-техническая). Этого дня ждали многие. Решалась наша судьба. Решалось, кто куда пойдет служить.

ПТК
Перед ПТК была медкомиссия. Первая более-менее нормальная за все время. Перед медкомиссией мы писали тесты на профпригодность и психическую устойчивость. На медкомиссии определилось, что зрение у меня пониженное, и в морскую пехоту я не годен. Ну и славно.
После медкомиссии была беседа с капитаном II ранга. Он определял, куда мы идем. Я стоял в строю и не волновался, так как ко мне должен был подойти нужный человек, и забрать документы. Меня ведь так хотели видеть в школе старшин... *смеется*
В общем, опять, вопреки словам, все пошло по-другому. Меня назначили в разведку. Напрасно я отпирался и говорил, что меня вроде как определили. Никто меня не послушал. Комиссию проходило около сотни человек. В разведку попало только двое. Радует хоть это. Буду плавать на корабле, форма одежды - морская, прощайте кирзачи!!!

Пункт отправки
После ПТК нас перевели в другую казарму. Сержанты тут оказались сильно злее, и спать мы легли раза с шестого. А до этого немного постояли в полуприседе. На пункте отправки мы провели примерно сутки. Одну ночь после ПТК и еще день. Весь этот день мы переодевались и переводились в роту номер 1. Мы сдавали снаряжение, получали и потом проверяли. Проверяли, полностью выворачивая вещмешки, не соврать, раз 10.
Сдано: бушлат, ватные штаны, шапка со звездой, сапоги с портянками, ремень со звездой, белуга.
Получено: шинель, черный парадный бушлат, полуботинки с носками, ремень с якорем, пилотка, две бескозырки, два комплекта рабочего платья, парадные брюки, фланка, туфли. Ну и куча мелочей: платки, слюнявчик, гюйсы, и бесконечные погоны, кокарда и шевроны.
После долгого геморроя, нас таки привели в казарму, где проходит наш курс молодого бойца (КМБ). Мы уже не носим камуфляж призывников, достаточно безликий, но у нас уже идет распределение по форме (моряки, ВМА (военно-морская авиация), морпехи и береговые части). Я, как вы уже поняли, ношу форму матроса. К сожалению, она гораздо менее удобна, чем камуфляж (карманов меньше, да и всякие гюйсы со слюнявчиками), но зато про портянки с кирзачами я забыл.
После смены одежды мы перестали быть запахами, и стали ДУХами (ДУХ - домой ужасно хочется). После присяги будем черепами.

Казарма. 1 рота 3 взвода 5 отделения. КМБ
В новой казарме все гораздо серьезней. Спать ложимся раза с 10го, сержанты орут и матерятся, как резаные свиньи. Я все время пишу сержанты, имея в виду, конечно же, старшины.
В 1 роте я провел два дня. На третий перешел в лазарет. Хотя болею уже дня 4. Почему так? На утренней проверке сбивал температуру, чтобы нормально попасть в роту, и пошиться со всеми. Все время в роте мы тупо шились.Погоны, шевроны, гюйсы, слюнявчик. Встали - шьем - сходили на завтрак - шьем - обед - шьем - ужин - шьем - отбой - встали шьем ну и дальше. Я успел сделать все, кроме слюнявчика, когда меня попалили на утренней проверке, что я мухлюю с градусником. Вот теперь второй день в лазарете. График еще тот. Подъем - спим до завтрака - завтрак - мытье полов - спим - обед - мытье полов - спим - ужин - мытье полов - отбой.
Сейчас в казарме всем рвут погоны. Плохо пришит у одного - рвут всем. К счастью, я это пропускаю. Но тут своих приколов хватает - приходил дед, построил две палаты, пели гимн России.Я ржал до слез. К такому просто нельзя относиться серьезно...